Храм-памятник Рождества Христова на Шипке3 марта болгарский народ отметил свой национальный праздник – день освобождения от османского ига. 3 марта (19 февраля по старому стилю) 1878 года в пригороде Константинополя Сан-Стефано был подписан мирный договор  между Российской империей и Турцией, поставившей точку в двухлетней войне. Русская армия и болгарское ополчение полностью разгромили турецкие войска, и едва не взяли Константинополь, чему помешали дипломатические игры западных держав. И хотя Сан-Стефанский договор впоследствии был дезавуирован Берлинским трактатом, именно 3 марта стало национальным праздником болгарского народа, как день обретения независимости и становления болгарской нации.

В этом году исполнилось 140 лет со дня окончания Русско-турецкой войны 1877-1878 годов и подписания Сан-Стефанского мирного договора. Традиционно одним из важнейших центров торжеств является храм-памятник павшим воинам на Шипке, посвященный Рождеству Христову. Непосредственное отношение к созданию этого величественного храма имеет в том числе и Русский Свято-Пантелеимонов монастырь на Афоне.

Под наименованием «Шипка» подразумевается знаменитый Шипкинский перевал через Балканы, разделяющий Болгарию как бы на две части – северную и южную. Оборона Шипки – один из самых драматических и героических эпизодов войны, когда русские воины и болгарские ополченцы сдерживали основные турецкие силы, не давая им перейти через перевал из южной Болгарии на помощь войскам, бившимися с русской армией в северной Болгарии. Еще Шипкой называется маленький город у подножия хребта, а также – наивысший его пик, достигающий 1523 метров. На этой вершине установлен мемориал «Памятник свободы», посвященный павшим за освобождение Болгарии во время обороны перевала Шипка в русско-турецкой войне 1877-78 годов.

Памятник Свободы на ШипкеПамятник Свободы на Шипке

Монумент находится на пике Шипка и представляет собой каменную башню в виде усеченной пирамиды высотой 31,5 м. К нему ведут 890 ступеней. Недалеко от памятника находится историческая скалистая вершина «Орлиное гнездо», где произошли самые драматические сражения.

Торжественные мероприятия в годовщину освобождения

 

Строительство храма Рождества Христова

    Храм-памятник Рождества Христова на самом деле является монастырем. Его архитектурный комплекс состоит из самого храма, монастырского корпуса, гостиницы для паломников, приюта и Духовной семинарии. Монастырь Рождества Христова расположен на южной стороне Шипкинского перевала. Внутри храма и на стенах открытых галерей установлены 34 мраморные плиты с названиями войсковых частей и именами русских военных и болгарских ополченцев, павших при обороне Шипки и в боях у городов Казанлык и Стара Загора. Останки героев покоятся в саркофагах в крипте храма. Монастырь имел статус экстерриториальности; его клир подчинялся Святейшему Синоду Русской Церкви.

Храм-памятник Рождества Христова на ШипкеХрам-памятник Рождества Христова на Шипке

Идея храма, его замысел принадлежит Ольге Николаевне Скобелевой, матери прославленного генерала Скобелева и графу Николаю Павловичу Игнатьеву, выдающемуся русскому дипломату, являвшемуся в то время министром внутренних дел Российской Империи. Николай Павлович Игнатьев с 1864 по 1877 г. нес службу Русского посла в Константинополе; именно он был составителем Сан-Стефанского договора и представлял Российскую империю во время проведения мирных переговоров, поставив подпись на итоговом документе. Почтить память павших воинов, завоевавших эту победу, он считал своим долгом, а потому  взял на себя непосредственную реализацию идеи создания мемориала.

Подписание Сан-Стефанского мирного договора.  Граф Игнатьев второй справаПодписание Сан-Стефанского мирного договора. Граф Игнатьев второй справа

Строительство храма в память павшим русским воинам всенародным делом. В сентябре 1879 года Святейший Синод Русской Церкви благословил провести повсеместный сбор доброхотных пожертвований на сооружение православной церкви на Шейновском поле, у подножия Балкан, для поминовения воинов, павших в войне с Турцией 1877–1878 годов. В первые же восемь месяцев пожертвования составили свыше 200 тысяч рублей. В апреле 1880 года был создан комитет по сооружению храма, который возглавил граф Игнатьев. Комитет развернул широкую кампанию по сбору пожертвований. Русское общество живо откликнулось на призыв. В результате комитет получил не только значительную финансовую помощь, но и иконы, и различные предметы, необходимые для богослужения. 22 января 1881 года состоялось заседание комитета, на котором обсуждались конкретные вопросы строительства храма. Так как последние бои русских войск с турками в окрестностях деревни Шипки прошли в дни праздника Рождества Христова, генерал Н. П. Игнатьев предложил возвести храм в честь Рождества Христова, северный придел храма посвятить Святителю Николаю Чудотворцу, южный — святому Александру Невскому. Для увековечения памяти наиболее прославившихся в войне героев в храме должны были быть иконы тезоименитых им святых.

Посол Российской Империи в Константинополе Н.П.ИгнатьевПосол Российской Империи в Константинополе Н.П.Игнатьев

В 1881 году управляющий генеральным консульством в Македонии Н. А. Скрябин прислал в Пантелеимонов монастырь подписной лист  вместе с воззванием для сбора пожертвований в афонских монастырях на сооружение храма у подножия Балкан для вечного поминовения православных воинов, павших в войну 1877–1878 годов. Прежде всех на этот призыв откликнулись Русский Пантелеимонов монастырь и Болгарский монастырь Зограф. Приснопамятные старцы Пантелеимонова монастыря иеросхимонах Иероним (Соломенцев) и схиархимандрит Мкарий (Сушкин) посчитали священным долгом русских афонцев вложить лепту в создание памятного храма. Русский монастырь по просьбе графа Игнатьева помогал организации сбора на Святой Горе. Греческие монастыри не вдруг согласились жертвовать, было несколько совещаний в Протате: одни желали, другие опасались турецкого правительства. Напоследок порешили сделать пожертвование от Протата, а затем приняли такое решение и монастыри.

 Старец иеросхимонах Иероним (Соломенцев)

Старец схиархимандрит Макарий (Сушкин)Старцы иеросхимонах Иероним (Соломенцев) и схиархимандрит Макарий (Сушкин)

Однако в 1888 году в силу политических обстоятельств начатое строительство остановилось, а на заседании комитета 7 марта 1891 года было внесено предложение: в силу сложившейся политической ситуации отказаться от постройки храма на Шипке. Но против этого предложения решительно выступил сам Игнатьев, которого поддержали другие члены комитета. Н. П. Игнатьев доказывал, что комитет не имеет права отступать от цели, определенной и поддержанной словом и значительными пожертвованиями православных людей во всей России. И комитет принял решение: несмотря на осложнения, не отказываться от дальнейшего сооружения храма. До возобновления строительных работ комитет постановил выплачивать стипендии для болгар, обучающихся в русских Духовных семинариях и академиях. С 1891 по 1905 год этим пособием воспользовались около 100 человек. 

Н.П. Игнатьев в Русском монастыре на Афоне (второй справа)Н.П. Игнатьев в Русском монастыре на Афоне (второй справа)

Реально к созданию храма смогли перейти значительно позже, только в 1896 году после восстановления дипломатических отношений с Болгарией. К тому времени отошли ко Господу старцы монастыря — отцы Иероним и Макарий, которых связывала с Н. П. Игнатьевым непросто многолетняя дружба – Н. П. Игнатьев относился к ним с искренним сыновним почтением.  Но он нашел  себе соратника в лице архимандрита Андрея, который стал достойным продолжателем дела старцев и принял самое активнейшее участие в деле строительства храма.

 Игумен Пантелеимонова монастыря схиархимандрит Андрей (Веревкин)Игумен Пантелеимонова монастыря схиархимандрит Андрей (Веревкин)

С возобновлением строительства в 1898 г. Игнатьев обратился к Игумену Пантелеимонова монастыря схиархимандриту Андрею (Веревкину) с предложением написать иконы для иконостаса возводимого храма. «У меня душа не лежит к новейшему иконописанию многих пресловутых художников, – пишет Николай Павлович отцу Андрею, –ум за разум у многих зашел, и облики на иконах не православные, хотя и удовлетворяющие светским художественным воззрениям»[1].

15 апреля 1899 г. Игнатьев пишет из  Петербурга на Афон и делает  уже от комитета, от строителей храма Рождества Христова на Шипке официальное предложение изготовить святые иконы для иконостаса в сооружаемом храме:

«Желаю дать предпочтение иконописцам св. обители Вашей пред всеми знаменитыми  художниками, в твердой уверенности, что работа будет исполнена добросовестно, и что православный характер иконописи будет выдержан удовлетворительнее на Афоне, нежели светскими живописцами. Иконы должны быть готовы через год, т. е. к осени 1900 года, когда предполагается окончание внутренней отделки. Благоволите сообразить, придерживаясь точных размеров (означенных на чертеже) икон, и обращаться за нужными дополнительными сведениями в Петербург в Комитет по постройке храма на Шипке, в котором товарищ обер-прокурора  Св. Синода Саблер состоит моим вице-председателем и заместителем в случае моего отлучения. Благоволите также сообщить мне лично, доверительно, какой расход потребуется для сооружения икон, во что обойдется комитету вся работа, и когда, в каком размере следует произвести уплату. Посылаю при сем, для Вашего руководства, чертеж иконостаса с обозначением по масштабу тех именно икон, которые будут распределены в трех приделах. В верхнем ярусе предполагается поместить лики святых, соименных главным боевым начальникам <…> Могу Вам заранее сказать, что иконы должны быть писаны по-афонски, на кипарисном дереве и по восточным образцам, как у Вас»[2].

Несколько раз Игумен Андрей высказывал в письма графу Игнатьеву опасения, что работа монастырских иконописцев может не удовлетворить светскому вкусу. Так например, он пишет: «…Хотя иконописание у нас и продолжается, но живописцы наши не очень-то практичны и искусны и художественно выполнить заказ не могут, как самоучки, но могут написать так, как обыкновенно здесь у нас пишутся иконы. Если благоугодно будет Вашему Сиятельству, чтобы иконы для строящегося храма на Шипке были написаны на Афоне, то благоволите прислать размеры икон и подробное объяснение: сколько и каких икон нужно будет написать, и какие святые на какой иконе должны писаться и мы, при Божией помощи постараемся исполнить Ваше желание…»[3]. Так же и в другом письме отец Андрей вновь пытался уклониться от поручения, ответственность за которое необходимо будет нести перед историей: «При обсуждении предстоящей работы одно только возникло у нас опасение, о чем мы и прежде доводили до сведения Вашего Сиятельства, что иконы, будучи написаны нашими домашними иконописцами, быть может, не удовлетворят своему назначению, — по крайней мере по взгляду г.г. профессоров и художников, то чтобы не навлечь нам и на Ваше Сиятельство неприятности, и на себя неудовольствия»[4].

Необходимо отметить, что к этому времени в Пантелеимоновом монастыре уже сформировалась своя особенная школа иконописания, у истоков которой стояли монастырские иконописцы иеросхимонах Василий (Селезнев) и схиархидиакон Лукиан (Роев). Отец Василий (Селезнев) имел академическое художественное образование и обладал всеми навыками живописца. Однако при написании икон по благословению старцев Иеронима и Макария он следовал Византийским иконописным образцам. Таким образом постепенно сформировался самобытный стиль, отличный от так называемого «академического» письма. В качестве отличительных признаков этого стиля можно выделить следующие: иконография, восходящая к древним образцам; крупный и обобщенный монументальный силуэт, четко выделяющийся на золотом фоне; условная светотеневая моделировка с мягкими переходами тона, базирующаяся не на натурном наблюдении за освещенностью объекта, а на умозрительном построении формы; многослойная масляная живопись, не образующая ни малейшего рельефа на поверхности доски; условные и нейтральные трактовки ликов, максимально удаленные от всякого подобия «портретности»; рисунок, не стремящийся к анатомической правильности, с укрупненными чертами ликов и силуэтами кистей рук. За те немногие десятилетия, что были отпущены историей на создание и развитие афонской иконы, она стала самостоятельным религиозным и художественным феноменом.

Естественно, такая пропасть в понимании иконописания между монастырем и столичными живописцами не могла не вызвать опасения у отца Андрея, отсюда и его многочисленные оговорки. Но Игнатьев настоял на том, что работу должны выполнить афонские иконописцы.

Монастырские отцы были готовы сделать эту работу бесплатно, но и от вознаграждения,  в случае если бы оно ожидалось, не отказывались. «Что же касается уплаты за эту нашу работу, то мы предоставим это на волю Комитета по совершенном исполнении поручения и когда будут поставлены иконы на место, тогда сам Комитет, Вами председательствуемый, чем найдет возможным вознаградить нас, тем мы и будем довольны».[5]

Таким образом, для отцов важно было не вознаграждение за работу, а качественно и без нарекания выполнить заказ.  Поэтому после этого монастырские отцы задали дополнительные вопросы Игнатьеву и членам комитета.

В исполнении заказа для Шипкинского храма участвовало более 150 монастырских иконописцев, работу которых возглавил иеромонах Павел, заведовавший иконописной мастерской с 1898 года.

Министр внутренних дел Российской Империи Н.П.ИгнатьевМинистр внутренних дел Российской Империи Н.П.Игнатьев

Игнатьев считал, что он несет «нравственную ответственность пред Государем, Россиею и Болгариею». Он был твердо убежден, что с Божиею помощью афонские иконописцы выйдут с «полным успехом из этого художественного испытания, и возлюбленная нами обитель покроется новою славою в России и славянском мире»[6].

Иконы были написаны в срок и отправлены в Россию.

Перед отправкой икон на Шипку Игнатьев очень хотел вновь посетить Афон. «Душевным утешением была бы мне возможность побывать пред тем на Афоне, в св. обители Вашей. Не знаю, позволят ли мне обстоятельства получить высочайшее разрешение на эту поездку. Но извещу Вас своевременно, если желание мое сбудется»[7]. Но поездка так и не состоялась «по нездоровью и слабости сил». Игнатьев, с большим вниманием относившийся к строительству храма на Шипке, хотел иметь возможность лично обозреть иконы, заготовленные для шипкинского храма, прежде нежели зайдет речь об их принятии комитетом и отправлении по назначению, в Болгарию.  И тут он вспомнил, что в обители была фотография, и выразил желание получить фотографии с икон. Фотограф в обители сказал, что на приготовление снимков со всех икон ему потребно не менее 2–3 месяцев.  Игнатьев согласился и попросил отправить фотографии в Киевскую губернию, через одесское подворье. «Большое утешение доставили бы Вы мне таким образом и облегчили бы суждение комитета об исполнении нашей исторической задачи на Балканах». В ноябре 1900 года фотографии были отправлены: «С самых же мелких икон снимков мы не сделали, ибо полагаем, что снимки с них, быть может, и не потребуются. Однако, если Вашему Сиятельству желательно будет и с мелких икон иметь снимки, то просим Вас известить нас о сем, и мы озаботимся и с них сделать снимки и прислать Вам. Смиреннейше просим Ваше Сиятельство извинить нас за наше медленное исполнение Вашего поручения, ибо при всем нашем желании скорее исполнить Ваше поручение мы не могли ускорить и даже  в настоящее время еще не совсем готовы иконы и снимки, между тем просим Ваше Сиятельство обратить внимание на то, что, по словам нашего монастырского фотографа, при снятии фотографии с икон с золотыми фонами снимки выходят неправильные, так как золотые фоны делают отражения, почему поля икон вышли неровными по цвету, но этого на самих подлинных иконах, разумеется, незаметно»[8].

Что касается до «фона» икон, то комитет нашел, что всего целесообразнее и приличнее будет избегнуть «живописного» фона, подвергающегося зачастую критике и порче от времени. Было решено, чтобы фон икон шипкинских был золотой, матовый, тогда как венчики должны быть тоже золотые, но блестящие, для того чтобы отличить их от матового фона. Все это должно было быть выдержано одинаково для всех икон, как больших, так и малых, сообразно стилю храма.

Будучи в столице, Игнатьев созвал членов шипкинского комитета и предъявил им двадцать семь светописных снимков икон, заготовленных для шипкинского храма. Комитет, рассмотрев снимки, выразил благодарность братии за доставление этих снимков и за вполне успешное исполнение заказа комитета. «Никаких недостатков, которых Вы — по присущей скромности афонской — опасались  в живописи икон, комитет — судя по светописным снимкам — не нашел, за исключением лишь изображения св. Михаила Архистратига, представляющегося несколько женоподобным и требующего потому некоторого исправления. Затем четыре снимка в форме квадрата, с изображением попарно болгарских и сербских святых (в том числе св. Климента, Саввы Сербского и др.) найдены неподходящими, по своим размерам и размещению, к рисунку иконостаса, имеющемуся в обители Вашей. Комитет просит Вас объяснить нам это недоразумение и, если возможно, распорядиться, по изготовлении всех икон, доставить их с Афона прямо на Шипку, в марте или апреле, с тем чтобы там они были сданы архитектору-строителю храма Смирнову или Померанцеву, если они там будут находиться в это время. Расходы Ваши, разумеется, будут нами покрыты, как только Вы доставите сведения о стоимости доставки до Шипки. Под надзором Ваших монахов св. иконы дойдут до Шипки более сохранно, нежели при передаче их в чужие руки. Посольство наше, нами предупрежденное, окажет, разумеется, полное Вам содействие в Царьграде и на железной дороге», — пишет Игнатьев 26 декабря 1900  года архимандриту Андрею[9].

Обитель согласна была отправить иконы в апреле месяце прямо на Шипку под присмотром монастырских отцов и сдать их находящемуся там строителю храма архитектору Смирнову или же г. Померанцеву, как о том просил Игнатьев. В ноябре месяце 1900 года Игнатьев пообещал обители, что Константинопольское посольство окажет содействие в отправке икон, но посольство ни как не отреагировало на это и о. Андрей попросил Игнатьева сделать распоряжение по сему делу. «Относительно же вознаграждения за написание в обители нашей св. икон просим Вас не беспокоиться, ибо мы желаем их принести в дар шипкинскому храму, который построен в память Русско-турецкой войны, и в это время обитель наша подвергалась крайней опасности, что конечно Вам известно, но как Господь нас сохранил, посему мы и считаем священным долгом принести написанные нами св. иконы без всякого вознаграждения, а в дар и благословение от наше св. обители»[10].

Граф Игнатьев представил снимки икон Императору. Вот, как он рассказывает об этом в письме отцу Андрею: «Государь рассматривал со вниманием Ваши фотографии, одобрил состав иконостаса и рисунки и выразил высочайшее удовольствие, что иконы были заказаны мною в обители св. Пантелеимона. Я таким образом исполнил то, что обещал Вам, выставив труды Ваши не только пред г. членами комитета, но даже пред Государем Императором. Кипарисный ящичек, в котором находились фотографии, всем понравился»[11].

6 апреля 1901 года обитель сообщила, что иконы в настоящее время  отправляются в 15 ящиках в сопровождении монаха о. Алексия и иеромонаха отца Павла. Иконы эти были следующие:

1. Св. Архангел Михаил;

2. Св. Георгий Победоносец;

3. Успение Пресвятой Богородицы и Вознесение Господне;

4. Рождество Христово и  Св. Кирилл и Мефодий;

5. Тайная вечеря;

6. Деисус и Велик. Св. Ангел;

7. Спаситель (мест.) и Св. Александр Невский;

8. Богоматерь (мест.) и Введение;

9. Св. ап. Архип и Филимон и свт. Николай Чудотворец;

10. Св. Николай Кочанов, Иосиф Обручник, ап. Павел, Благ. кн. Владимир, Димитрий Солунский, Феодор Стратилат, Иоанн Предтеча, ап. Петр и пять малых икон с изображениями святителей;

11. Благовещение Пресвятой Богородицы (для трех врат) и тринадцать других;

12. Свв. Сергий Радонежский, Алексий, митр. Московский, Вел. Пантелеимон, муч. Виктор, преп. Иоанн Рыльский, Благ. кн. Борис, Благов. кн. Ольга, Климент папа римский и восемь мал. круглых икон;

13. Воскресение Христово, Воздвижение Креста Господня, Вход Господень в Иерусалим, Рождество Пресвятой Богородицы, Св. Троица, Преображение Господне, Крещение и Сретение Господне;

14. Евангелисты для средних врат;

15. Евангелисты для придельных врат.

Всего 83 иконы.

О получении икон о. архимандрит Андрей покорнейше просил выдать монаху Алексию надлежащую расписку.

В ответ граф Игнатьев написал в обитель, что он обращался с просьбою в Императорское Посольство о том, чтобы оно оказало свое содействие в отправке св. икон на Шипку и в особенности чтобы оградить их от таможен турецкой и Болгарской, а равно указать и путь, по которому они должны быть препровождаемы.

7 июля 1901 года обитель информирует Игнатьева о сдаче отвезенных на Шипку икон и о получении расписки: «Вслед за получением письма Вашего Сиятельства от 30 апреля сего года нами было получено из Константинопольского Посольства уведомление, что оно получило распоряжение о том, чтобы оказать нам содействие в отправлении приготовленных в обители нашей икон для Шипкинского храма. Вследствие чего нами были отправлены чрез Константинополь св. иконы в 15 ящиках в сопровождении иеромонаха Павла и монаха Алексия, которые доставили иконы в Болгарию на Шипку <…> Посему считаем нашим непременным долгом почтительнейше довести до сведения Вашего Сиятельства, что св. иконы для Шипкинского храма в количестве 83 нами доставлены на место и строителем приняты в исправном виде»[12].

В сентябре 1902 года строительство было завершено. Храм был построен в стиле древнерусских церквей XVII века. Главный четырехугольник венчают пять куполов, позолоченных червонным золотом, и десять крестов, обложенных медью и покрытых золотом. Высота храма — 46,94 м, колокольни — 53,34 м. На колокольне 12 колоколов. Самый большой из них весит около 722 пудов и является личным подарком святого царя-мученика Николая II. На нем изображены святой благоверный князь Александр Невский, Святитель Николай Чудотворец, святая мученица Александра и святая равноапостольная Мария Магдалина. Снаружи храм украшен поливными изразцами. Пол и солея со ступенями сделаны из серого гранита. Резной иконостас, сооруженный из липового дерева и покрытый позолотой, выполнен по проекту профессора А. Н. Померанцева. Все 83 иконы, расположенные на нем, написаны на Афоне, в Русском Пантелеимоновом монастыре, на кипарисных досках и принесены в дар храму от игумена и братии этой обители.

Храм-памятник Рождества Христова на Шипке. Фото начала XX векаХрам-памятник Рождества Христова на Шипке. Фото начала XX века

Освящение храма состоялось в воскресный день, 15 сентября 1902 года, в присутствии 10 тысяч болгар. На торжество прибыла делегация из России.  В ее составе были великий князь Николай Николаевич (младший), военный министр А. Н. Куропаткин, участники войны М. И. Драгомиров, Н. Г. Столетов и  Н. П. Игнатьев. В почетном карауле выстроились представители русских и болгарских войск, сражавшихся на Шипке[13].Чин освящения храма совершили митрополит Старазагорский Мефодий и протопресвитер русского военного духовенства Александр Желобовский в сослужении русских и болгарских священников, среди которых были и участники Русско-турецкой Освободительной войны. Торжественным было шествие крестного хода: впереди несли хоругви, затем шли певчие в парадных кафтанах, болгарские и русские священники. Старец-митрополит, поддерживаемый под руки священниками, нес покрытый золотой пеленой ковчежец с частицами святых мощей, предназначенных для нового храма. За ним, также поддерживаемый под руки священниками, протопресвитер нес покрытый золотой пеленой антиминс. Далее следовали делегации.

После литургии митрополит Мефодий и протопресвитер Александр Желобовский обратились к присутствовавшим в храме со словом. Затем была устроена праздничная трапеза, за которой присутствовал дух братского единства, любви и уважения. В память этого торжественного события молящимся раздавались позолоченные крестики и медали. В тот день во всех городах и селах Болгарии совершались панихиды, а затем — благодарственные молебны, произносились речи, в которых отдавалась дань признательности героям-освободителям.

На следующий день на Шипке были устроены маневры, воспроизводившие сражения Освободительной войны. У подножия горы, где стояла знаменитая стальная батарея, у места, увековеченного памятником, был поставлен зеленый шатер с крестами. Участники маневров расположились на позициях, занимавшихся русскими войсками в день боев. Реконструкция сражений стала традицией праздничных торжеств, являясь до сих пор неотъемлемой их частью.

Затем священники совершили панихиду. Когда запели «Со святыми упокой», все присутствовавшие опустились на колени. Когда протодиакон возгласил «вечную память» воинам, на поле брани живот свой положившим, и всем «на сем месте погребенным», все снова стали на колени. В это время раздался воинский салют и пелась «Вечная память».

Монастырь Рождества Христова с храмом-памятником русским воинам и болгарским ополченцам, павшим в борьба за освобождение православного болгарского народа от османского ига – самый, пожалуй, значимый и священный памятник русско-болгарской дружбы.

 


[1]Письмо Н.П. Игнатьева архимандриту Андрею от  24 ноября 1898 г. / АРПМА. Оп. 41. Д. 438. Док. 3955.

[2]Письмо Игнатьева от  15 апреля 1899 г. / АРПМА. Оп. 23. Д. 8. Док. 3955.

[3]Письмо №203 архимандрита Андрея Н.П. Игнатьеву от 14 августа 1898 г. / АРПМА. Оп. 41. Д. 438. Док.1807.

[4]Письмо №204 архимандрита Андрея Н.П. Игнатьеву от 26 сентября 1898 г. / АРПМА. Оп. 41. Д.438. Док. 1807.

[5]Письмо №209 архимандрита Андрея Н.П. Игнатьеву Июль 1899 г. / АРПМА. Оп. 41. Д.438. Док.1807.

[6]Письмо №28 Игнатьева архимандриту Андрею от 4 ноября 1900 г. / АРПМА. Оп. 41. Д. 438. Док.1807.

[7]Там же.

[8]Письмо № 218 архимандрита Андрея Н.П. Игнатьеву от 4-го ноября 1900 г. /АРПМА. Оп. 41. Д.438. Док.1807.

[9]Письмо №29 Н.П. Игнатьева архимандриту Андрею 26 декабря 1900 г./ АРПМА. Оп. 41. Д.438. Док.1807.

[10]Письмо архимандрита АндреяН.П. Игнатьеву от 6 апреля 1901 г.

[11]Письмо Н.П. Игнатьева архимандриту Андрею от 8 марта 1901 года.

[12]Письмо № 226. Архимандрита Андрея Н.П. Игнатьеву 7 июля 1901 г. / АРПМА. Оп. 41. Д.438. Док.1807.

[13]Храм-памятник на Шипке // Журнал Московской Патриархии. №12. 1982. С.111–112.

 

 Дополнительно см.:

Участие Афонского Пантелеимонова монастыря в строительстве и возрождении храмов в России, на Балканах и на Востоке в XIX – нач. XX вв.

 

Смотри также

Отдать жизнь за других: несколько фактов из жизни схимонаха Гликерия (Никитина). День памяти — 2 июня
У каждого человека есть хотя бы одна возможность в жизни доказать искренность своей веры к Богу, показать свою любовь к Нему и людям, но мы часто именно в этот …
Иеросхидиакон Бенедикт. День памяти — 24 декабря
Иеросхидиакон Венедикт, грек по происхождению, жил на Святой Горе Афон более 70-ти лет. Он был очень образованным и высокодуховным иноком. Патриарх Константинопольский трижды присылал …
Помощник неутомимого старца: Иеросхимонах Владимир (Колесников). День памяти — 23 декабря
Иеросхимонах Владимир (в миру Василий Васильевич Колесников) родился 27 июля 1851 года в селе Чудово Новгородской губернии. Его отец Василий и мать Евдокия скончались …
Секретарь афонского старца Макария иеросхимонах Мина (Буданов)
3 декабря 1888 года отошел ко Господу иеросхимонах Мина (Буданов) – многолетний секретарь афонского старца Макария (Сушкина), игумена Русского на …
Дело Божие надо делать, не откладывая: Иеросхимонах Арсений (Минин). День памяти — 30 ноября
Никто никогда не слышал из его уст праздного слова. Отец Арсений часто был молчалив и задумчив, присутствующие при нем чувствовали, что он в сердце своем …
Духовник и соборный старец: Иеросхимонах Феодорит (Константинов). День памяти — 19 ноября
Иеросхимонах Феодорит (в миру Федор Семенович Константинов) родился в 1856 году в крестьянской семье в селе Погожем Тимского уезда Курской губернии. Его мать звали …
Древнейший список чудотворной Казанской иконы Богоматери из Пантелеимонова монастыря на Афоне
4 ноября в Афонском Свято-Пантелеимоновом монастыре молитвенно почтили память Казанской чудотворной иконы Божией Матери, - сообщает корреспондент портала «Русский Афон».
Строгий подвижник и гостеприимный наместник: Иеросхимонах Герасим (Попов). День памяти — 26 октября
Иеросхимонах Герасим (в миру Глеб Петрович Попов) родился 24 июня 1859 года в крестьянской семье в селе Рожковеч Орловской губернии. Впоследствии семья его переехала …
Священномученик Иларион (Громов). День памяти — 11 октября
«Дорогой батюшка! Тяжело и горько нам живется, — писал будущий новомученик игумену Пантелеимонова монастыря. — Нет слов выразить Вам посетившей нас печали. Мы, …
Как научиться смирению: Схимонах Онисифор (Ищенко). День памяти — 11 октября
Схимонах Онисифор (в миру Онисим Карпович Ищенко) родился в 1872 году в крестьянской семье села Рубанское Брацлавскаго уезда Каменец-Подольской губернии. С детства он был молчаливым …