Старей Паисий СвятогорецКогда я увидел старца, который с такой простотой нас принимал, угощал, шутил и смеялся, то начал сомневаться, что этот человек такой святой, как о нем рассказывали. Святые, как я думал, должны быть безмолвными и угрюмыми. Так мне представлялось. Однако реальность перевернула наши представления.

12 июля день памяти знаменитого афонского святого преподобного Паисия Святогорца. Предлагаем нашим читателям воспоминания о преподобном митрополита Афанасия Лимассольского, общавшегося со старцем в течение 18 лет.

 

Прежде всего, поскольку я никогда не думал, что придет время и я буду рассказывать о жизни отца Паисия, да и он сам никогда не рассказывал о своей жизни по порядку, поэтому могут быть какие-то пробелы в датах и в изложении событий. Особенно трудно это еще и потому, что старец был по-настоящему святым человеком, а мы ничего собой не представляем и поняли крайне мало. Помолимся хотя бы, чтобы Бог помог нам пересказать события так, как мы их видели, и чтобы люди, которые услышат о них, оценили их сами в меру своего понимания.

Преподобный Паисий Святогорец

С отцом Паисием я познакомился в сентябре 1976 года. Я был на Святой Горе первый раз и там вместе со своими сокурсниками посетил старца в его каливе Честного Креста рядом с монастырем Ставроникита. Там я с ним и познакомился. Могу сказать, что мы шли увидеть старца, о котором столько слышали, с чувством любопытства. Он нас принял с большой любовью, но могу признаться, что первая встреча вначале меня немного разочаровала: я не знал тайны этих духовных людей. Когда я увидел старца, который с такой простотой нас принимал, угощал, шутил и смеялся, то начал сомневаться, что этот человек такой святой, как о нем рассказывали. Святые, как я думал, должны быть безмолвными и угрюмыми. Так мне представлялось. Однако реальность перевернула наши представления.

Первое событие, о котором я свидетельствую со всей достоверностью, это то, что в тот момент, когда мы вышли, чтобы с ним попрощаться, и поцеловали его руку, случилось нечто, что действительно было вмешательством Божиим, ибо все горы, весь воздух вокруг наполнились несказанным благоуханием. Благоухало все место. Старец это понял и сразу же понудил нас уйти, а сам пошел к своей келье. Мы (а нас было трое), не понимая, что происходит, направились к Карее, а внутри каждого из нас царила неописуемая радость, которую невозможно было объяснить. Мы не понимали ни почему мы бежим, ни почему благоухают горы, воздух, камни, все вокруг. Это было то поразительное, что я пережил, когда первый раз встретил отца Паисия.

Свои детские годы он провел в Конице. Как-то он рассказал нам, что когда ему было пятнадцать лет, у него была привычка удаляться в лес, где он соорудил шалаш из веток – как место уединения – и там молился со слезами. Это, безусловно, было действием благодати. Он испытывал сладость и хотел оставаться один и молиться Христу. Однажды, когда он молился, увидел Христа перед собой, не во сне, а наяву, с раскрытым Евангелием в руке, и одновременно Христос говорил то, что было написано в Евангелии. Он сказал: «Арсений, Я Воскресение и Жизнь, верующий в Меня, если и умрет, оживет». Это переживание явления Христа, насколько я знаю, было первым в ряду Божественных откровений и, вероятно, решающим моментом в его последующем пути к монашеству.

 Арсений Езнепидис

Старец Паисий Святогорец (Арсений Езнепидис - служба в армии)

Старец старательно избегал шумихи вокруг своего имени, и могу сказать, что единственно, когда он становился строгим, настолько строгим, что любой мог задрожать, это когда кто-нибудь говорил о нем, напоминал и рассказывал о чудесных вещах, касающихся его.

Когда я приехал в 1976 году и встретился с ним, я сказал ему: «Геронда, у вас большая слава в миру, у людей хорошее мнение о вас и о вашем имени». Он сказал мне, смеясь, как обычно, весело и мудро: «Сейчас, когда ты сюда поднимался, ты проходил помойку?» (которая была в Карее). Я ответил: «Проходил...» – «Там, на помойке в Карее, валяется много консервных банок из- под кальмаров, и когда заходит солнце, они блестят. То же происходит и с людьми. Они видят, как блестит солнце на консервной банке, которой являюсь я, и думают, что это золото. Но если подходишь ближе, чадо мое, то видишь, что это консервная банка из-под кальмаров». Он говорил это шутя. Однако потом, когда мы разговаривали серьезно, он иногда со скорбью говорил: «Для меня, отец мой, самый большой мой враг – это мое имя. Горе человеку и монаху, который “приобретает имя”. Ибо потом и он не имеет покоя, и люди начинают выдумывать разные вещи, которые часто не соответствуют правде, и тогда он становится предметом пререканий». Вереницы людей посещали его келью. Как только приходил автобус в Карею и получалось разрешение на пребывание, сразу же все – к отцу Паисию. Он был первой целью, первой остановкой. Иногда, когда случалось, что я был с ним, и он не открывал дверь, я удивлялся. Тогда он говорил мне: «Смотри, мы помолимся и, если Господь нас оповестит, то мы откроем».

Преподобный Паисий Святогорец

Это был человек, для которого главнейшим деланием была молитва. А после того – служение людям. При всех своих страданиях и скорбях он был человеком как бы уже не имеющим плоти. Человеком, который не знал, ни что значит сон, ни что – отдых. Он всегда был благорасположен и всегда имел в своем сердце любовь принять человеческую боль. Помню, как на Рождество 1981 года я поехал и встретился с ним. После ночной рождественской службы мы беседовали, и он объяснял мне, какое великое явление – любовь Божия. Любовь Божия, говорил он, живет в человеке как огонь. Он мне рассказал тогда: «Несколько лет назад так сильно горела во мне эта любовь, что кости мои таяли как свечи. И однажды на меня снизошла такая благодать, когда шел, что я упал на колени и не мог дальше идти. Я боялся даже, что меня увидит кто-нибудь и не поймет, что со мной случилось». Спустя восемь лет эта великая любовь преобразовалась, не оставляя его, конечно, в великую боль за мир. Видимо, с тех пор, сделавшись жилищем Бога, старец посвятил себя страждущим людям.

Преподобный Паисий с посетителями

К отцу Паисию приходили люди всех званий, всех сословий. И образованные, и необразованные, и епископы, и преподаватели, даже люди других вероисповеданий, люди всякого рода.

Обычно и самые места, где он жил, были невообразимые; келья Честного Креста была настолько отдаленной, что, помню, мы не видели ни одного другого жилища монаха окрест. Пустыня. Помню, как говорил мне старец: «Если услышишь какой-то шум ночью, не бойся. Это кабаны и шакалы».

Известно, что вся жизнь старца прошла в болезнях. Помню, когда у него были сильные головные боли, он прикладывал ко лбу пластыри, чтобы ослабить боли. Иногда, когда заболевали мы, он говорил: «Послушай, что я тебе скажу, отец мой, мне моя болезнь принесла намного больше пользы, чем мое здоровье». И он, несмотря на свои болезни, никогда не пренебрегал своими обязанностями. Поразительно то, что он продолжал свой подвиг до полного изнеможения. Помню, как в монастыре была ночная рождественская служба, которая продолжалась примерно десять часов. Старец весь день принимал народ и совсем не отдохнул. Всю ночную службу он простоял. Я был рядом с ним и ждал, когда он сядет. Он ни разу не присел за всю ночь; он стоял. В какой-то момент он мне говорит: «Не можешь немножко отойти? Ты полицейский!» Он понял, что я стоял рядом с ним, чтобы увидеть, что он будет делать.

Его любовь распространялась неограниченно и щедро на каждого, кто к нему приходил, особенно на скорбящих и на молодежь. Один случай произвел на меня особенно сильное впечатление. Это было в 1982 году, когда на Святую Гору приехал некий юноша из Афин; это был молодой человек, полный беспокойства, запутавшийся в разных сложностях, разочарованный в своей жизни и в своем окружении, одетый в грязную одежду; весь его вид свидетельствовал о его неустойчивости и внутреннем беспокойстве. Я повел его к отцу Паисию, они поговорили, и потом он уехал.

Спустя два-три месяца он вернулся и, плача, рассказал мне следующее. В Афинах, когда у него были какие-то неудачи и на него напала эта печаль, уныние, он сел на мопед, чтобы поехать и наложить на себя руки. Он ехал на большой скорости и говорил: «Никого нет в мире, никто меня не любит, не интересуется, лучше мне погибнуть, покончить с жизнью». Он выехал из Афин и продолжал ехать по дороге с мыслью покончить с жизнью. Внезапно его мопед остановился безо всякой на то причины. И в то же мгновение он увидел перед собой отца Паисия, который ему сказал: «Остановись, не делай этого». Как только он увидел лицо старца, он сразу же вспомнил, что это был единственный человек, который его по-настоящему полюбил и выразил ему свою любовь. Отец Паисий был человек очень горячий и открытый. Когда к нему приходили молодые люди с проблемами, он выказывал им такую любовь, как к маленьким детям. Так эти молодые люди получали утешение. После того как юноша рассказал мне эту историю, я пошел к старцу и спросил его: «Неужели правда произошел этот случай?» Он мне говорит: «Не знаю, но знаю то, что часто, когда я молюсь у себя в келье, Дух Святой переносит меня в больницы, в дома страждущих людей, к людям, которые готовы совершить самоубийство. Я ничего не делаю, кроме того, что только молюсь и ставлю свечи». В его келье перед иконами постоянно стояли зажженные свечи. Это была бедная аскетическая келья, без чего-либо лишнего, с иконами на стенах и зажженными перед ними свечами.

Панагуда. Келья старца Паисия.

Как-то, когда он болел и лежал в келье Честного Креста, я за ним ухаживал. Мне постоянно приходилось входить в его келью. Она была очень маленькая (2,5 х 2 метра), и старец всегда топил русскую печь, встроенную в стену, потому что страдал от холода. В одном углу была его кровать – деревянная, как гроб, и над ней множество икон и сверху большая русская «монашеская схима». В другом углу на полу лежали какие-то старые лохмотья, которые являлись якобы ковром. Он поддразнивал меня и говорил: «Этот ковер персидский, и мне его привезли из Багдада». Это была старая тряпка, которую использовали, чтобы надевать седло на мулов. У него была маленькая скамеечка, на которой он сидел и молился, доска, которую клал на колени и писал, и ниша в стене с несколькими бумажными листами и двумя-тремя карандашами для писания.

Преподобный Паисий Святогорец

Отец Паисий был абсолютно беден. У него ничего не было. Многие люди оставляли ему деньги. Они их прятали, чтобы он их потом нашел. Когда старец находил деньги, он клал их в книги или в журналы, которые раздаривал. Он был настолько беден, что, помню, однажды сказал, что у него не было даже пятисот драхм, чтобы купить хлеба. У него не было газовой плитки, не было ничего из такой кухонной утвари. У него были одна-две банки из-под консервов, и он в них заваривал чай или варил рис. Еще у него была маленькая кастрюля, которую он использовал, когда принимал гостей. Тогда, как он говорил, он насыпал туда и ложку чечевицы, чтобы получился торжественный обед. Иногда он съедал помидор или зелень из своего маленького сада. Когда я жил с ним, он каждые два дня мне говорил: «Пойди поешь в каком-нибудь монастыре и возвращайся». В келье у него был только чай и сухари. Больше ничего. Могу сказать, что этот человек съедал за две недели столько, сколько мы съедаем за одной трапезой. Он действительно был бесплотным, земным ангелом и небесным человеком. Он не только почти ничего не ел, но он еще почти совсем и не спал...

Безусловно, как монах, он соблюдал с точностью круг ежедневных богослужений: вечерню, повечерие, полунощницу, утреню, часы. Позже он заменял основную часть этих богослужений молитвой по четкам. Каждую ночь он бодрствовал. Отдыхал после заката и еще совсем немного – перед рассветом. Я все это видел, когда бывал там.

Расскажу вам один случай, который произошел лично со мной. Это – свидетельство святости отца Паисия. В 1977 году я приехал к нему и жил с ним достаточно долго. На это время пришелся праздник Честного Креста. Это было 13 сентября по старому стилю, и он мне говорит: «Мы отслужим ночную службу, а утром приедет священник отслужить литургию» (я был тогда диаконом). Я остался там, и он сказал мне, что примерно с четырех часов дня мы будем служить вечерню, читая молитву по четкам. Мы действительно полтора-два часа молились по четкам. В шесть часов он меня позвал, сделал мне чай, показал, как совершать ночную службу по четкам, и сказал, что где-то в полвторого после полуночи он меня предупредит, мы станем читать последование ко Святому Причащению; и потом, когда уже придет священник, мы продолжим и будем читать до утра. И я старался сделать все, что он мне сказал.

Всю ночь я слышал, как молился старец, как он ходил взад-вперед и вздыхал. Это был удивительный опыт, потому что посреди этой пустыни я боялся, а старец был как непоколебимый столп и молился рядом.

Мы пошли в церковь. Церквушка была узкая и длинная, там было пять икон в иконостасе и одна стасидия. Старец поставил меня в стасидию, а сам встал рядом, и мы начали читать последование ко Святому Причащению. Старец читал припевы «Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе» и потом на Богородичных тропарях «Пресвятая Богородица, спаси нас». Каждый раз, читая припев, он делал земной поклон. А я стоял рядом, со свечой, и читал тропарь. Когда мы дошли до тропаря, в котором говорится: «Марие, Мати Божия, благоухания честное селение», старец произнес: «Пресвятая Богородица, спаси нас» с глубокой болью в голосе. Я готов был сразу же продолжить: «Марие, Мати Божия». Однако вдруг все изменилось; не могу понять, что произошло. Внезапно осветилась вся келья, в церковь как будто ворвался легкий ветер, и сама по себе стала раскачиваться лампада перед иконой Богородицы. Перед иконостасом висело пять лампад, но только эта лампада безостановочно качалась. Я повернулся к старцу, он меня увидел и сделал мне знак, чтобы я молчал. Сам он наклонился вниз и оставался так, а я стоял со свечой в руке, хотя свеча была не нужна, потому что осветилось все; был ослепительный свет. Как будто бы вдруг взошло солнце. Я прождал довольно долгое время, лампада качалась, свет струился, старец ничего не говорил. Примерно через полчаса я стал читать один, потому что старец не разговаривал. Я сам читал последование, пока не дошел до седьмой молитвы святого Симеона. И тогда перестала качаться лампада, свет исчез, мне снова понадобилась свеча для чтения.

Когда мы закончили последование ко Святому Причащению, я спрашиваю: «Геронда, что это было?» Он говорит: «Что именно?» Я говорю: «То, что произошло в церкви. Я видел, как качалась лампада перед иконой Богородицы и как осветилась келья». Он мне говорит: «Ты больше ничего не видел?» Я ему ответил, что не видел больше ничего. Я еще хотел сказать вам, что в тот момент моя голова не работала и я ни о чем не думал. Я не мог понять ничего. Просто смотрел на все это как зритель. Он говорит мне: «Ох, чадо мое, что это было! Разве ты не знаешь, что Богородица здесь, на Святой Горе, обходит все монастыри, все кельи, чтобы посмотреть, что мы делаем? Богородица зашла и сюда, увидела здесь двух безумцев и качнула лампаду, чтобы сказать нам, что Она заходила». И старец улыбался. После этого события той ночью он сам мне рассказал много случаев из своей жизни, он был очень растроган, и, вероятно, по этой причине у нас со старцем с тех пор возникла тесная связь. Он доверял мне многие тайны, которые касались его самого.

Преподобный Паисий Святогорец

Я могу сказать с уверенностью, что отец Паисий поддерживал весь мир своими молитвами. Это был человек, равнозначный великим отцам нашей Церкви.

О старце Паисии можно говорить часами и днями. Чудеса, которые случились по его молитвам, наверняка неисчислимы. Я вам расскажу кое-что, что случилось недавно. Один отец, у которого был маленький сын, исходил всю Святую Гору, чтобы найти монаха, который спас его ребенка от смерти. Этот маленький мальчик ехал на велосипеде как-то вечером, и на каком-то повороте он попал под грузовик. Он должен был попасть прямо под колеса, когда появился какой-то монах, который схватил его и отбросил на тротуар, и так ребенок спасся. Он видел монаха, но не знал, кто это был. Он рассказал своему отцу, что случилось, и отец привез его на Святую Гору. Они обошли все кельи и монастыри, чтобы выяснить, что это был за монах. Наконец они пришли к отцу Паисию, и мальчик тут же его узнал.

Преподобный Паисий Святогорец

Еще один случай, который произошел перед тем, как я уехал на Кипр. Один молодой человек пришел к старцу и хотел ему сказать, что его жена тяжело больна. У старца было много народа, он был усталый и говорит: «Дорогие, я больше не могу, давайте идите в Иверский монастырь». Молодой человек подошел и говорит: «Я хочу тебе кое-что сказать». Старец ему отвечает: «Давай, дорогой мой, иди, иди, иди». – «Но мне надо сказать тебе что-то серьезное, геронда!» – «Иди, дорогой мой, ничего нет. Иди, и Бог поможет». Тот настаивал, но старец говорит ему: «Ну же, дорогой мой, иди, чтобы успеть в монастырь, а то он закроется». Тогда тот сказал ему: «Геронда, моя жена больна!» – «Иди, и ничего нет у твоей жены». Молодой человек посмотрел на часы, чтобы узнать, сколько времени остается ему, чтобы дойти до монастыря; было четырнадцать сорок пять. Он ушел разочарованный, потому что ничего не сделал. Когда он возвратился домой, его жена, абсолютно выздоровевшая, рассказала ему следующее: «Внезапно, когда я сидела на кровати, меня прошиб холодный пот, и с того момента я исцелилась. Я пошла к врачу, и он нашел меня совершенно здоровой». Он спрашивает ее: «В котором часу случилось это?» – «Это была пятница, четырнадцать сорок пять». То есть в тот момент, когда старец ему сказал: «Иди, и ничего нет у твоей жены».

Можно было бы рассказать еще множество подобных случаев. Однако большое значение имеют не чудеса старца, а его великая любовь к Богу, его глубокая вера и то, что он был истинным чадом Православной Церкви и монашества. Думаю, что бы ни говорить, описать старца невозможно. Вот слова, которые он всегда говорил: «Давайте любить Бога и всегда трудиться по совести». Он говорил, что Христос – это кислород. И мы не должны Его делать углекислым газом. Поэтому он хотел, чтобы все христиане всегда имели мужество, чтобы они были наполнены радостью о любви Божией, и чтобы никогда не разочаровывались, потому что он говорил, что тревога и разочарование всегда от диавола и никогда – от Бога.

 

Печатается по книге: Афанасий Лимасольский, митр. Открытое сердце Церкви / Пер. с новогреч. А. Волгиной, А. Саминской. М.: Сретенский монастырь, 2015.

 

Дополнительно см.:

Прп. Паисий Святогорец и его связи с русским монашеством на Афоне (+редкие фото)

 

«Своей молитвой он держит мир». Воспоминания о старце Паисии Святогорце

 

10 историй о святом старце Паисии Святогорце 

 

Житие преподобного Паисия Святогорца. День памяти — 12 июля 

 

Первый музей прп. Паисия Святогорца будет создан в Сергиевом Посаде

 

10 поучений прп. Паисия Святогорца о святости и святых

 

10 поучений прп. Паисия Святогорца о молитве

 

Прп. Паисий Святогорец о вреде хвататься за многое одновременно

 

5 поучений преподобного Паисия Святогорца о смерти и будущей жизни

 

Учение преподобного Паисия Святогорца о Пресвятой Богородице

 

Прп. Паисий Святогорец о том, как принимать несправедливость

 

12 поучений прп. Паисия Святогорца о добрых и злых помыслах

 

Смотри также

Настоятель Ильинского скита на Афоне и строитель афонского подворья в Одессе: прп. Гавриил Афонский. День памяти - 22 июля
Отец Гавриил не переставал жить напряженной духовной жизнью. Непрестанная молитва, духовная мудрость, отеческое обращение с братией, сердечная приветливость — все …
15 фактов из жизни преподобного Антония Печерского
23 июля Церковь чтит память отца русских монахов преподобного Антония Печерского. Православный портал «АФОНИТ.ИНФО» подготовил 15 фактов об этом святом.
20 фактов из жизни преподобного Афанасия Афонского
18 июля Церковь чтит память основателя первого и главного афонского монастыря — Великой Лавры, — преподобного Афанасия Афонского.  Православный портал …
Афонский мученик, с радостью бежавший к месту казни: Святой Киприан Новый. День памяти - 18 июля
Удивительное зрелище являл собой приговоренный к смер­ти: он бежал впереди палача к месту казни. …
Старец Софроний (Сахаров) на Карулях
— Случается, — как он мне сказал, — что невозможно из-за
 сильного ветра удержаться на ногах прямым. Море здесь особо
 …
Афонский монах, принявший мусульманство и раскаявшийся — прпмч Прокопий. День памяти — 8 июля
Как он ушел из мона­стыря подобно татю, ни с кем не посоветовавшись и ни у ко­го не взяв благословения, не …
Христа ради юродивый прп. Савва Ватопедский. День памяти - 28 июня
Как он поведал позже ученику, этот путь добровольной смерти для мира через юродство полезен лишь для тех, кто умеет, при …
Афонский монах, сербский патриарх святитель Ефрем. День памяти - 28 июня
3 октября 1375 г., после примирения Сербской и Константинопольской Церквей, сербские епископы со­брались в городе Пече и выбрали патриархом святого …
Схимонах Петр «Петракис» Катунакиот. День памяти - 25 июня
Перед тем, как он преподал мне свои наставления, я говорил с ним о трудностях, с которыми мне приходилось сталкиваться на …
Святые Агапий и Никодим, экономы Ватопедские. День памяти 18 июня
Когда преподобные Геннадий, Агапий и Никодим вошли в кладовую, то увидели, что сосуд не только наполнен маслом, а оно истекает …