Три раза отцу Лаврентию было явление Божией Матери: однажды во время чтения Псалтыри и два раза на всенощном бдении. Первый раз он видел Божию Матерь с Предвечным Младенцем. В память этого он попросил монаха-иконописца, чтобы тот по его описанию написал икону. Эта икона после его смерти была помещена в гробничной церкви.
Схимонах Лаврентий (в миру Лев Васильевич Жиляев) родился приблизительно в 1830 году в деревне Пересухи Малоархангельского уезда Орловской губернии. Отец его Василий Платонович был простым крестьянином, а мать Мария Дмитриевна — дочерью священника.
Мальчик был нрава кроткого, мягкого и до того был любезен, что все и везде любили его за его примерный характер. На улицу он не ходил, игр не любил. В нем был какой-то врожденный интерес к учебе. Так как братья были все женаты, он вызвался исполнить долг семьи перед государством и пойти на военную службу. Когда он уезжал, то говорил младшему брату Петру, чтобы тот не оставлял своего намерения вступить в монашество и обещал ему: «Молись за меня, где бы ты ни был, я найду тебя после службы, если жив буду».
С 1848 по 1853 год Лев проходил военную службу. Был мастеровым. Где стоит часть на квартирах, то там он обошьет всех. Трудился из любви. Всякому желал угодить. Трубки не курил, вина не пил и был примерного поведения. Когда только это было возможно, не упускал случая сходить в церковь.
Однажды он молился Господу и Божией Матери, чтобы Они открыли ему, какому угоднику Божьему лучше ему молиться. И вдруг на дороге встречает его один старец и говорит: «Ты мыслишь, кому молиться, какого угодника призывать на помощь? Молись праведным богоотцам Иоакиму и Анне!» Лев хотел было поговорить со старцем, но его вдруг не стало. На него напал тогда ужас, а в сердце его воссияла такая неизреченная радость, что он как бы ощутил прилив новых сил и со слезами и трепетом сердца благодарил Господа.
После увольнения со службы Лев поступил в Оптину пустынь, куда до этого поступил его брат Петр, который был пострижен в монахи с именем Патермуфий. Оптинские старцы приняли Льва в братство. Здесь он проходил разные послушания. Но главным его послушанием был уход за больным иеродиаконом Мефодием, которого разбил паралич и который лежал 24 года и только мог говорить: «Да, да, да, Господи помилуй!»
Послушание было трудным, но Лев исполнял его с ревностью и любовью. Оптинские старцы хотели постричь его в монахи, но тут разразилась Крымская война, и Льва вновь призвали на военную службу. Лев сказал старцам: «Если Богу угодно, чтобы я был монахом, то это от меня никуда не уйдет и после службы, а если суждено мне пролить кровь и положить жизнь свою на поле брани, то я от этого не отказываюсь».
Когда у Льва сбрили бороду, постригли волосы и одели в солдатскую форму и он пришел к своему старцу Мефодию проститься, то тот не узнал его. А когда Лев спросил: «Не узнаешь меня, отче? Я твой послушник Лев и пришел проститься с тобой», — тогда Мефодий узнал его и заплакал, так как Лев много угодил ему.
Много раз смотрел Лев смерти в глаза, но милостивый Бог уберег Своего избранника. После окончания войны он решил поехать на Афон. В 1860 году он поступил в Свято-Андреевский скит, где вскоре его постригли в мантию с именем Лаврентий. Он и здесь выполнял послушание портного. Но главным его послушанием было сеять на каждом шагу любовь. Его самоотверженность не знала границ. Все братья скита дивились его любвеобилию.
Три раза отцу Лаврентию было явление Божией Матери: однажды во время чтения Псалтыри и два раза на всенощном бдении. Первый раз он видел Божию Матерь с Предвечным Младенцем. В память этого он попросил монаха-иконописца, чтобы тот по его описанию написал икону. Эта икона после его смерти была помещена в гробничной церкви. При этом видении Божия Матерь что-то говорила ему, но он никому, кроме игумена Феодорита, не рассказал об этом. После этого его постригли в схиму с тем же именем.
Преставился отец Лаврентий 29 августа (11 сентября) 1866 года.
Перед смертью он сильно страдал от тяжелой болезни. В больнице его навестил игумен и говорил ему: «Лаврентий, что же ты завалялся, вставай! Возьми благословение!» Тот был всегда послушен ему, готов был и в огонь и в воду. Даже измученный болезнью, вскочил, взял благословение и тут же упал. После его кончины игумен Феодорит сказал братьям: «Вот скончался у нас брат. Немного пожил он, но он служил всем примером, и я желал бы, чтобы и все были подобны ему».
Вместе с отцом Лаврентием умер еще один монах. Его видел во сне один из братьев, который подметал коридор. Умерший проходил мимо, и тот спросил:
— Ведь ты, брат, умер?
Тот ответил:
— Нет! Только начинаю жить!
— Каково же тебе там?
— Слава Богу, хорошо!
— А как Лаврентий? Он отличался здесь особенной жизнью?
— О, мне далеко до Лаврентия, ему несравненно лучше.
Публикуется по книге: «Русский Афонский Отечник XIX - XX веков».
Серия «Русский Афон XIX-XX вв.» Т. 1. Святая Гора,
Русский Свято-Пантелеимонов монастырь на Афоне, 2012.
Смотри также