Плакал я сегодня во сне: «Господи, дай мне одиноким, одним, уединенным быть, да в страхе Твоем спасаюсь! Ибо я увлекаюсь стадностию и до страха (из-за этого) не могу дойти, но — уста наша при нас суть, кто нам Господь есть? — как муравьи, попадавшие в воду, по чувству стадности хватаются один за другого и все погибают.
Ибо нет в стадности падших разума духовного, ни страха Божия... сего ради начало спасения — „Блажен муж иже не иде на совет нечестивых“ (не живущих по закону Господню, иже вси мы падшии, только „хотящии“ спастися), но в законе Господнем воля его — и оставив стадность падших, уединившись душею и внешне — поучается „в законе Господнем день и нощь“ — настолько, надолго, постоянно.
Внутренно одинокий (монос): так и живет, чтобы страха Божия не потерять, который приходит, когда в одиночестве ощутит человек приближение Господа Бога Святого, яко Огнь все нечистое и дерзкое пред Ним пожигающий... и сего в общем кружении стадности падшии не ощущающе один другого низвергают в ров оный (преподобного Пахомия видение)».
Есть любовь Христа ради — заповедь, данная во спасение, дабы добрые дела делать по любви этой — спасаться. Есть любовь — близость духовная во Христе — познание Христово и стремление к Нему, в общении и близости духовной единодушных о Христе подогревающая, а есть любовь — близость и смешение внутреннее, хотя и с желанием духовной дружбы, но по наличному, не духовному еще состоянию душ, с духовного начинаясь, а далее, по недостатку духовного в себе, на низшее нисходить, и, близости установившейся ради и смешения внутреннего, обоих увлекает в ров тот!
Сего-то ради одиночество лучше, в нем отрезвление от взаимовлияния, тогда мысль о Боге у хотящего спастись и страх Божий и труд чистительный во уповании милости Его, отсюда — движение ко спасению (сего и другу моему желаю и предоставляю, удаляясь от него, незрелости нашей ради), сего ради одиночество полезно, и желаю его и удаляюсь от людей (да не тонем вместе близости своей ради, при ней же труд спасительный, заповеданный отцами во спасение — оставляется, как те муравьи).
Одиночество — да истрезвившись найду себя пред Господом, и тогда в страхе Его трезвенно возьмусь за дело свое, за дело очищения своего сердца — сего ради будь одинок внутренно, да спасительное совершается в тебе! А образ жизни безмолвной, одинокой, конечно, и особый свой чин и делание имеет, и безрассудно и неправо оглядываясь на чин общежития его, во всем держаться — зачем и вышел? чего искал? Разве не жили отцы в безмолвии и — что делали там? общежительное ли? Верою вышел, на неже призван, трудясь в очищении, — раскрывайся пред Господом — сам (один!), иди к Нему!
Сего не отрекайся под предлогом иных вразумить — привлечь, сам тогда останавливаясь, закосневая — за других не дадим ответа — чего они задерживались, а за себя, яко призвание ощутив, разумев — себя задерживал! Все призываемся, всем открыто, всем делание свое предлежит, по мере своей и состоянию, и аще каждый своего не делает — как приближается? и заботится об этом только самому — остановка своему делу, призывающему иных.
«Нас ради человек и нашего ради спасения» — этого хочет Господь — да кто-нибудь приидет ныне к Нему... а не один другого призывая, — никто сам не идет! — большая тщета для Него! Если бо и истинно желаешь привлечь — ничего лучше нет, как личный пример — «спасайся сам и около тебя тысячи спасутся» — видя делом спасающегося!.. Не так ли жизнь отцов показывала всегда? Сам прошедший путь некий и иному может указать, а не пройдя еще, призывать один другого, на месте толкаясь.
Господи, Господи, ведь указание нам дано, указание, что труд спасает падших, и какой труд — указано! А труда-то и нет у нас! Что же: иной закон будем полагать себе во спасение?! Богоданный чрез отцов труд обходя, будем спасаться? Все средства спасительные и помощь Господня — ждет нас: только труд самый дай — этим занимайся, за «деланием» вся остановка... (сего ради сказано: «ленивый раб и лукавый» — труд обходя — мудрования многого взыскали взамен!.. Но все сие — всуе!)
А труженик по вере — простой! Не ищет такой мудрости: нет нужды!.. когда главную мудрость, т. е. самый труд производит. Сего ради и одиночество, и безмолвие: да если общая жизнь труда спасительного не производит, но даже и отвлекает от него — сего ради в одиночество уходи, да свое делаешь. Далек еще путь! А время сокращается — да успеешь ко дню тому!
Публикуется по книге: «Афонское Добротолюбие о безмолвии и молитве».
Серия «Русский Афон XIX-XX вв.» Т. 14. Святая Гора,
Русский Свято-Пантелеимонов монастырь на Афоне, 2015.