12 ноября в Русском на Афоне Свято-Пантелеимоновом монастыре почтили память игумена обители, схиархимандрита Андрея (Веревкина, 1834-1903), преставившегося в этот день 113 лет тому назад, – сообщает корреспондент портала «Русский Афон».
Имя этого выдающегося русского святогорского подвижника и старца навечно вошло в историю обители и Святой Горы тем, что именно в годы его игуменства случилось в Свято-Пантелеимоновом монастыре на Афоне в 1903 году случилось Чудесное явление Светописанного образа Пресвятой Богородицы. Это чудо произошло незадолго до его праведной кончины, тем самым как бы увенчав его многолетние праведные труды и духовные подвиги.
Схиархимандрит Андрей (Веревкин) на поприще игуменского служения был преемником схиархимандрита Макария (Сушкина). Старец Иероним (Соломенцов), провидевший своим пророческим взглядом далеко вперед, не только позаботился о своем воспреемнике, но и приложил все силы, чтобы в будущем, после схиархимандрита Макария, игуменский пост переходил в надежные руки о. Андрея как их общего ученика и воспреемника.
Уроженец Харьковской губернии, схиархимандрит Андрей (в миру Алексей Иванович Веревкин) родился в 1834 году в Старобельском уезде, что на Харьковщине. Родители его были православными христианами из государственных крестьян. Отец Иоанн Корнилович был кузнецом и 25 лет беспорочно отслужил на государственной службе, скончавшись около 70 лет от роду. А родительница Акулина Ефимовна скончалась 97 лет от рождения.
Первоначальной грамоте мальчика с малолетства обучал родной отец, который не только был грамотен, но и имел усердие к чтению Священного Писания и церковному пению. С 7 лет Алексей обучался в казенном училище. А в 14 лет, в 1846 году, его взяли от родителей и послали в Боровский уезд Воронежской губернии, на Хреновский государственный конный завод. Здесь, в госпитале, Алексей обучался фельдшерскому искусству и ухаживал за больными. Когда учеба была закончена, то молодой фельдшер в 1851 году был послан в Усманскую волость Воронежского округа, где состоял на службе до 1860 года.
Так как село Усман находилось недалеко от города (всего в 15-ти верстах), то по служебным делам Алексею приходилось бывать в Воронеже. Здесь он часто молился на богослужениях в монастыре святителя и чудотворца Митрофана и сподоблялся прикладываться к его святым мощам.
В то время ему было около 30-ти лет от рождения, и он, как любой обычный человек, проводил свою жизнь в борьбе с греховными страстями. Его бороли разные помыслы, а особенно плотские. Одни внушали вступить в законный брак, а другие — возбуждали страх к мирской семейной жизни. Так, долгое время он пребывал в немалом затруднении, не знал, в какую вступить жизнь — в брачную или безбрачную.
Наконец Промыслом Божиим Алексей познакомился с благочестивыми людьми - господами Шагановыми, которые жили в собственном доме около Покровского женского монастыря Воронежа. В беседах они неоднократно спрашивали его, какую жизнь он думает проводить. Если хочет вступить в брак, то обещали найти невесту, а если он желает жизни безбрачной, то советовали проводить ее в воздержании и благочестии. Он отвечал им, что ему более подошла бы жизнь безбрачная. Тогда они порекомендовали ему поступить в монастырь. Посоветовали также, чтобы узнать волю Божию, бросить жребий. Так и поступили. Помолившись Богу, написали две записки... Выпал жребий проводить жизнь безбрачную и вступить в монастырь. Между прочим, господин Шаганов сказал ему (как бы пророчествовал), что ему придется жить на Святой Горе Афон.
Итак, Алексей, поблагодарив своих доброжелателей, с тех пор стал думать, как бы поскорее ему сподобиться вступить в монастырь. К тому времени он уже прослужил 12 лет. Чтобы выйти в отставку, оставалось служить еще 8 лет. Тогда он попросил начальство перевести его в свою Харьковскую губернию, поближе к родителям. Начальники, что удивительно, немедленно перевели его в Евсугскую волость Старобельского уезда, что в 20-ти верстах от его родины.
Здесь, на родине, с Алексеем произошло еще одно чрезвычайное происшествие, которое окончательно подтолкнуло его к монашеской жизни. Человеколюбивый Господь беспрерывно призывает нас к Себе и постоянно стучится в двери нашего сердца, но мы, к сожалению, утонувшие в каждодневных мирских заботах, подчас не слышим этого призыва. Тогда милостивый Бог, который жаждет нашего спасения, посылает нам различные испытания, чтобы через страдания повернуть нас к истине и принудить нас к покаянию. Но даже тогда, при таких чрезвычайных обстоятельствах, до нас редко доходит настоящий смысл, причина попущения этих испытаний. Чаще происходит совсем все наоборот, мы не понимаем, за что нам попущено испытание, и ропщем на Бога.
Неоднократно за его молодую жизнь Господь попускал Алексею утопать в реках и озере без всякой надежды на спасение. Выбираясь из этих критических ситуаций, он по-прежнему не слышал призыва Божия. Но теперь, когда зимой попущением Божьим он нечаянно упал с воза и сильно, почти до смерти, расшибся, то Господь внушил ему мысль призвать на помощь святителя Николая. И не успел он окончить молитву святителю, как почувствовал, что спасен от смерти, и отделался только сильным ушибом. Наконец он понял, что означает для него это очередное знамение, и дал обет перед Богом: если Господь даст ему выздороветь, то пойдет в монастырь. Это случилось в 1860 году. А уже в 1863 году Господь помог ему исполнить свой обет.
Начальство в 1861 году по случаю болезни увольняет его со службы. После чего немедля он просит родителей дать ему благословение пойти на Святую Гору Афон.
От паломников, бывших на Афоне, он слышал, что там много монастырей и службы необыкновенные, продолжаются всю ночь, с вечера до утра... Родители не стали его удерживать, дали благословение. При родителях остался младший брат Алексея Андрей, который также согласился с тем, что брат его уйдет в монастырь.
По пути на Афон он заехал в Киев, побывал в Киево-Печерской Лавре и в других монастырях. Здесь Промыслом Божиим встретил богомольца Сергия из Тамбовской губернии. Вместе с этим рабом Божиим (в будущем насельником Руссика, в схиме Серафимом (Калмыковым)) Алексей, оставив все последние сомнения, отправился в путь.
В Одессе, получив заграничные паспорта, путники, положившись на волю Божию и на молитвы Царицы Небесной, сели на пароход. Итак, с помощью Божией 3 сентября 1863 года они благополучно прибыли на Святую Гору Афон.
Здесь Алексей, не медля, стал проситься принять его в число братии. По ходатайству русских старцев, иеросхимонахов отца Иеронима (Соломенцова) и отца Макария (Сушкина), игумен Герасим изволил принять его. Когда его одели в монашескую одежду, то новый послушник подробно рассказал отцу Макарию всю свою жизнь. Рассказал и о том, как в Киеве отец Иона направлял его в Софрониеву, или Глинскую, пустынь, не давая благословения идти на Афон. Как вся эта непредвиденно возникшая ситуация очень смущала его. Рассказал, как товарищ его посоветовал обратиться к другому духовнику, печерскому старцу Вассиану, за советом, и тем самым было преодолено последнее препятствие на пути к Афону. На все это отец Макарий сказал ему, как бы поставив окончательную точку во всех искушениях Алексея: «Тебя привел сюда Промысел Божий, молитвами Божьей Матери».
Только тогда Алексей успокоился и по назначению старцев проходил послушание в монастыре. Через восемь месяцев по их же благословению он был послан на Крумицу, где были разведены монастырские виноградники и масличные сады. Там он проходил послушание около 10-ти лет, был пострижен в мантию с именем Андрея, а еще через пять лет, 27 июля 1868 года, по воле старцев был рукоположен в иеродиакона.
Рукополагал его русский епископ Александр, бывший на Афоне проездом из Иерусалима. В то время в монастыре был устроен и готов к освящению храм во имя святого благоверного великого князя Александра Невского. Старцы Иероним и Макарий просили епископа Александра освятить этот храм и при этом рукоположить в иеромонаха отца Андрея, что и свершилось 28 июля 1868 года.
В 1873 году старцы послали его на послушание в Москву. Там иеромонахом Арсением (Мининым) на Никольской улице, при Богоявленском монастыре, была начата постройка часовни для подворья Афонского Свято-Пантелеимонова монастыря. С ним были посланы в Москву и мощи святого великомученика Пантелеимона, которые после этого до 1918 года находились в этой часовне. Отец Андрей пробыл на послушании при часовне шесть с половиной лет. Затем по его просьбе старцы благословили ему возвратиться на Афон, куда он прибыл в 1879 году. Вскоре по благословению старцев Иеронима и Макария он был назначен братским духовником, а в 1889 году был избран по жребию наместником.
Отец Макарий глубоко ценил и уважал отца Андрея за его благоговейный молитвенный кроткий молчаливый нрав, за любовь к богослужению, и хотел иметь в нем, согласно воле старца Иеронима, своего преемника. Однако, желая явить чудо Промысла Божия для тех, кто мыслит по-мирски, он не назначил его своим непосредственным словом или решением, но благословил провести выборы путем жребия из множества кандидатов, которых, однако, избрал сам. Среди этих кандидатов, которые были избраны отцом Макарием, были: архимандрит Иерон (Носов), отец Иларион (Кучин), отец Павел (Дурнев), отец Рафаил (Трухин), отец Нафанаил (Кобелев), отец Михаил (Савицкий), отец Андрей (Веревкин) и отец Виссарион (Расторгуев). Имена их были написаны на бумажках и положены в ковчег из-под мощей святого Пантелеимона, который поставили на престол Покровского соборного храма.
На третий день после Литургии самый старший насельник обители иеросхимонах Авель, по благословению отца Макария, вынул из упомянутого ковчега один из шести билетиков. Имя избранника было провозглашено вслух для всего братства.
В тот день отец Андрей спокойно молился у престола в алтаре, будучи совершенно уверен: жребий пройдет мимо него, самого последнего и никчемного среди таких выдающихся кандидатов.
«Андрей!.. Выбран иеромонах Андрей!» — слова эти словно громом поразили отца Андрея. И он, пав на землю пред игуменом Макарием, со слезами просил освободить его от сего послушания. Но великий игумен и не думал этого делать, радуясь исполнению воли Божией и воли покойного тогда уже общего их старца-духовника Иеронима. «Не мы тебя избрали, а Сам Господь Бог! Ты не можешь противиться воле Божьей», — прозвучали в ответ слова игумена, подводя итог выборов.
Избранием отца Андрея на должность духовника отец Иероним еще до своей смерти как бы ненавязчиво указывал на него отцу Макарию как на будущего его помощника, а затем и преемника. «Опыт святых отцов, — писал отец Иероним в одном из писем, — необходимым показывает настоятелю иметь при себе верного друга, духовного советника, беспристрастного, рассудительного. А где этого нет, там и правление душами бывает бедственно».
И действительно, великие старцы не ошиблись в своем выборе. Отец Андрей был ревностным продолжателем всех их начинаний, хранителем и приумножателем их духовной традиции.
Именно им была учреждена ежегодная двукратная память двух старцев-строителей, Иеронима и Макария, в дни их Ангелов и в дни упокоения, о чем до сего дня напоминает медная доска у жертвенника Покровского собора.
Основой духовной жизни он видел, как и его великие предшественники, в беспрекословном послушании духовному руководителю. Он считал, что отсечение воли падшего, ветхого человека — вот подвиг, на который должен обратить все свои силы послушник, вот добродетель, которая привлекает милость Божию и дает все дарования, вот труд, делатели которого сподобляются истинной молитвы. А где нет сего, там прочее все неосновательно, сомнительно и опасно.
В общей сложности архимандрит Андрей пробыл игуменом монастыря 14 лет и 4 месяца. Время действительно немалое, если принять во внимание постоянно увеличивающееся число братии, а соответственно, их нужд, продолжительность богослужений, сопряженную со званием игумена должность старшего духовника. Еженедельная исповедь большей части братии, очень обширная деловая переписка с благодетелями и прибывающими на послушание при подворьях и метохах на Афоне и вне Афона, а также постоянный прием братии со всякого рода нуждами и просьбами, а иногда и посторонних и бедных пустынников — вот далеко не весь перечень всех ежедневных дел, которые следовало исполнять игумену монастыря. Кроме этого, отец архимандрит, по примеру игумена Макария, почти ежедневно совершал раннюю Литургию. Правилась она по большей части в малом храме — параклисе во имя преподобного Сергия Радонежского, находящемся около игуменской кельи.
Привыкнув большую часть времени находиться в своей келье, тем более в звании игумена, он был вынужден проводить почти сидячую жизнь. Изредка только на небольшом монастырском пароходике он посещал метох Крумицу на границе Афона с множеством на нем виноградников и масличных деревьев, да оттуда и новый скит, именуемый пустыней Новая Фиваида, где на очень большом пространстве проживало почти 250 человек монашествующей братии и общежительно, и отшельнически, в отдельных каливах, т. е. в малых келлиях.
Однажды в год, на праздник святого великомученика Георгия Победоносца (23 апреля) и на праздник в честь Божией Матери, ради скитской чудотворной иконы Ее «В скорбех и печалех Утешение» (19 ноября), он посещал болгарский Зографский монастырь и Русский Андреевский скит. Лишь несколько раз он побывал в подведомственном монастырю Успенском скиту Ксилургу и в Ильинском скиту.
Никогда никаких прогулок за монастырские ворота он не совершал не только в должности игумена, но и в прежние времена, что, конечно, мог бы делать, если бы только хотел. Он знал, что монаху не полагается без надобности выходить за монастырские ворота, и строго соблюдал это святоотеческое установление.
Однажды, в 1882 году, один молодой послушник, рассказывая ему, где он ходил за монастырем, помянув при этом, что был в гостях у архидиакона Лукиана (Роева). Отец Андрей с улыбкой сказал ему тогда: «А я и дороги-то к нему не знаю», — между тем как расстояние от монастыря до каливы старца Лукиана можно было преодолеть всего за пятнадцать минут.
Если же и случалось отцу игумену ходить пешком, то разве только по крайней необходимости с метоха Крумицы в монастырь и обратно. Но это случалось не часто.
Незадолго до своей кончины пришлось ему пройти морем на монастырском паровом катере до греческого монастыря Ватопед. Дорогой он заметил своим спутникам: «Тридцать пять лет прошло с того времени, когда я был здесь в первый раз, да вот теперь вторично».
После кончины старца Макария отец Андрей с тем же воодушевлением благословил продолжать книгоиздательство, которое все более и более потом расширялось. Когда пребывавший в затворе в Вышенской пустыни преосвященный епископ Феофан (+1894 г.) узнал о благорасположении к этому делу отца Андрея, то весьма одобрительно отнесся к этому и все свое литературное наследие благословил после своей смерти передать для издания Свято-Пантелеимонову монастырю.
Статус русского монастыря как общего для всех русских иноков на Афоне дома именно при игуменстве отца Андрея достиг своей максимальной высоты. А почетное и высокое звание игумена всех русских святогорцев, приобретенное благодаря заслугам игумена Макария, перешло и к сему его преемнику, не по наследству только, но и по достоинству, как истинному и чадолюбивому общему отцу. Единство и сплоченность русского Афона, неожиданный всплеск духовного развития вызывали искреннюю радость у разумных и сочувствующих всякому доброму делу людей. У кого-то, однако, это вызывало страх и опасения. Враг готовил новые искушения...
Вселенский Константинопольский Патриарх Иоаким, после первого своего патриаршества (1878-1884) проживший на покое на Афоне почти двенадцать лет (1889-1901), был очень расположен к отцу Андрею. Действительным доказательством сего служила пожалованная им игумену священная панагия с изображением на ней распятия Господа нашего Иисуса Христа, с особой по этому случаю его собственноручной грамотой. Эта панагия с тех пор стала неотъемлемым атрибутом игуменской интронизации Пантелеимонова монастыря.
Удостоился он и Высочайших государственных наград: Государь Император Николай Александрович изволил пожаловать ему золотой наперсный крест из собственного кабинета и ордена святой Анны II степени и святого Владимира IV степени; сербский король Александр I, лично посетивший Афон и русскую обитель в марте 1896 года, пожаловал ему орден святого Саввы III степени. Даже турецкий султан Абдул-Гамид пожаловал ему орден Меджидие II степени со звездой.
Характера отец Андрей был миролюбивого, снисходительного, искренне благожелательного, доверчивого, постоянно желал сделать все для всех и каждого, только бы отпустить с миром, успокоенным, утешенным. Для посетителей обители он всегда был неподдельно любвеобилен.
При обращении к нему за какими-нибудь нуждами он одинаково был слугой как старшему, так и младшему и хотел, чтобы ни у кого ни в чем не было недостатка, и редки были случаи его отказов в необходимом. Часто он сам ободрял новоначальных и несмелых всегда одинаковым образом, спрашивал: «А еще что? А еще что?» И так до тех пор, пока пришедший не набирал чего надо и чего не особенно надо.
Вот как писал об игумене Андрее отец Агафодор (Буданов): «...Он хозяйственной частью монастыря не занимался, человек был духовный, «не от мира сего». Был прост как дитя и доверчив. Не знал, что такое скупость. Да и во зло как бы не верил, считал всех земными ангелами. Раздавал щедрой рукой направо и налево... И Господь посылал и жертву большую и во всем изобилие. И, несмотря на массу раздачи требующим и деньгами и вещами, ежегодно в продолжение его игуменства оставалось по 100 тысяч рублей. Гостивший в монастыре адмирал Скрыдлов с изумлением сказал о нем: «Во всю жизнь мою не видел я такого доброго человека»».
Именно в игуменство архимандрита Андрея, незадолго до его смерти, обитель сподобилась чудесного посещения Божией Матери.
Щедрость и нищелюбие отца Андрея не всем были по душе. Особенно от этого страдали некоторые братья из экономской службы, смущавшиеся добродетелью своего старца, называя его раздачи расточительством. Но Матерь Божия посрамила ропотников, утвердила обитель в сей добродетели и утешила праведного старца-игумена. Случилось это удивительным образом. Протат прислал обители письмо, в котором запрещал раздачу милостыни по воскресеньям на Святых вратах. Для рассмотрения этого письма был созван духовный собор монастыря. Мнения на нем разделились. Большинство отцов считали невозможным оставить милостыню и нарушить тем самым благословение старцев Иеронима и Макария. Недовольные же, воспользовавшись письмом, требовали немедленно прекратить расточительство казны.
Выслушав всех, отец Андрей сказал, что, поскольку Матерь Божия здесь Игумения, то нужно Ей и помолиться, чтобы Она Сама все устроила, как Ей угодно. А раздачу милостыни в воскресенье отец Андрей, невзирая на запрещение, ради бедных сиромахов, ничего не знающих об этом обстоятельстве, велел все-таки провести в последний раз.
В воскресный день, во время раздачи милостыни, схимонахом Гавриилом на память была сделана фотография. И, о дивное дело! Когда она была проявлена, все увидели смиренный образ Божией Матери, приемлющей из рук отца Алипия Свой чурек (хлеб). После очевидного чуда отец игумен посчитал вопрос исчерпанным. Узнав о свершившемся, Протат также отменил свое решение. Милостыня была сохранена. Раздача ее продолжалась даже в самые трудные для обители времена и была засвидетельствована новым чудом.
После начала Первой мировой войны и разрыва связей с Отечеством афонские русские обители, да и греческие, впали в крайнюю нужду. Особенно не хватало продовольствия. Монахи страшно бедствовали. Особенно доставалось сиромахам — бедным странствующим пустынникам. Монах Сергий (Токарев) заведовал тогда раздачей бесплатных пайков муки бедным пустынникам. Обладая добрым сердцем и видя бедственное положение сиромахов, он не мог отказать многим из них в просьбе о надбавке лишней горстки муки. Между тем количество ее для раздачи отпускалось определенное. Так было и на этот раз. Стояла толпа бедных иноков, ожидая пайка. Раздача подходила к концу. Весьма многие получали надбавку в виде одной-двух горстей. По ходу спешной работы отец Сергий не обращал внимания на количество муки, оставшейся в ларях после отпуска ее нуждающимся. Когда же последний инок-пустынник получил свою долю, тогда только отец Сергий заглянул туда, где была мука, ожидая найти лари порожними. Но они оказались полными, как были при начале раздачи.
Отец Андрей имел дар читать во время богослужения громко, внятно и, что всего дороже, от сердца. Начиная читать, например, в праздничные дни на бдениях слово или поучение по книге, он делал это обыкновенно обычным тоном, но затем мало-помалу входил, проникался сутью чтения и как бы читал уже не чужое слово, а свое.
Нося в миру имя Алексия, человека Божия, он ежегодно в день памяти его, 17 марта, а также на день памяти святого Иосифа Прекрасного, сам читал жития этих святых, последнего — в изложении преподобного Ефрема Сирина, и всегда от начала и до конца. И каждый раз эти чудесные и трогательные жития он читал с особым сильным внутренним волнением, от всего сердца, со слезами, так, что его глубокое чувство передавалось всем слушателям. Многие из них, если не сказать, что все паломники — посетители обители, слышавшие когда-нибудь хотя бы одно из его чтений в церкви, плакали и потом на всю жизнь запоминали услышанное.
До игуменства он исполнял по большим праздникам на всенощных бдениях обязанности канонарха. Но делал он это не потому, что числился штатным канонархом, а был приглашаем за даровитость в этом деле, за внятность чтения и за сердечность при совершении богослужения.
Относительно тщательности выполнения монашеских обязанностей отец Андрей во всю свою жизнь в монашестве был истинным и примерным монахом. Молитвенник и безмолвник, он, будучи простым монахом, никогда не смотрел наперед на других, но прежде всего со всей строгостью внимал себе, чтобы самому быть исправным и благодарным Богу за все Его неисчислимые милости. Когда же он стал игуменом, то со всей ответственностью, как истинный и добрый пастырь, неустанно старался о духовном возрастании и преуспеянии вверенной ему паствы. Он бескомпромиссно обличал пороки и призывал всех к спасительной бодрости и духовному вниманию. Сохранилось множество его воззваний, слов, проповедей и объявлений, адресованных к братии. Предсмертное завещание его было немногословно и предельно кратко, поскольку много было сказано им душеспасительных наставлений при жизни. Если собрать их все в совокупности, то они и составляют бессмертный его завет братии всех будущих поколений.
Приводим одно из слов великого пастыря, которое не потеряло своей актуальности и по сей день:
«Возлюбленные о Господе отцы и братия! Внимайте своему спасению, и своему званию, и священным обетам иноческого ангельского образа. Помните, ради чего оставили вы мир и все земное, приняли святый сей ангельский образ монашеский. Помните обеты Господу, за которые истязаны будем на Страшном Суде Божьем. Если здесь станем следовать мирским греховным привычкам и пристрастиям, не будем вести себя, как приличествует и должно монаху, тогда сие звание наше, и одеяние, и обеты никакой не принесут нам пользы, а послужат даже к сугубому осуждению.
Более всего препятствуют спасительному вниманию своей совести и совершенно истребляют в сердце страх и любовь ко Господу празднословие, сходки братии в коридорах или на портареях, посещения друг друга в кельях, праздные беседы, воспоминание мирского и прочее. Посему нет благословения никому входить в келью для празднословия, а после повечерия нет исключения в этом правиле ни для кого, хотя бы старший или иеромонах ты был, кроме духовника, к которому только для исповеди благословляется входить во всякое время. Сие посещение келий и праздные разговоры на портареях строжайше воспрещаю, а ослушники и преступающие без страха отеческую заповедь да убоятся Суда Божия, ибо они обещали пред святым алтарем Господним отречение от своей воли и послушание отцам духовным.
Внимайте своему спасению и взыщите вечной жизни и блаженства будущего нескончаемого, ибо для этого и собрал здесь всех нас Всеблагий Промысел Божий!
Призываю на вас благословение Божие и Покров Царицы Небесной, присный о вас молитвенник, игумен Русского святого Пантелеимона монастыря, архимандрит Андрей».
Относительно тщательности выполнения монашеских обязанностей отец Андрей был во всю свою жизнь истинным и примерным монахом. В последние же годы по причине частых недугов и упадка сил он уже редко ходил в церковь к суточным богослужениям, а в общей братской трапезе стал бывать лишь по праздникам.
В последние месяцы своей жизни, изнемогая уже, он еще собирался с силами и совершал соборне Божественную Литургию. Так, из последних сил священнодействовал он в день открытия святых мощей преподобного Серафима Саровского, и уже едва-едва он смог закончить в этот день молебен новоявленному угоднику Божию.
15 августа отец Андрей служил последнюю свою Литургию в храме Успения Пресвятой Богородицы. Примечательно, что в этом же храме служил последнюю Литургию и предшественник его, отец Макарий. Преставился отец Андрей после продолжительной болезни 30 октября/12 ноября 1903 года.
Из духовного завещания отца архимандрита Андрея мы узнаем следующее:
«...Хотя я грешнейший, и недостойнейший, и нерадивейший из всех, все же желаю от Господа как себе, так и вам всем вечного спасения. А посему и прошу и даю совет при помощи благодати Божьей внимать своему спасению, помнить данные нами обеты Господу Богу при пострижении, принятии ангельского образа. Помнить, как обещались пред святым алтарем Господним, пред Ангелами и человеками отречением своей воли выказывать послушание отцам духовным и вообще старшим. Исполнением правила церковного и келейного и святого послушания не рассеянно и со страхом Божиим проводить свою жизнь, в чем и заключается наше душевное вечное спасение.
Кроме сего, еще прошу вас с усердием молиться Господу Богу за ктиторов и благодетелей, которые по Божьему внушению подавали и подают от усердия своего лепту, необходимое содержание для нашей жизни. Мы же обязаны, с нашей стороны, помнить их благодеяния и по силе нашей молиться за них. А за сию любовь и нас Всеблагой Господь не оставит Своей великой и богатой милостью в сей и в будущей жизни. Аминь».
Печатается по книге: "Русский Афонский Отечник XIX - XXвеков". - Святая Гора, Русский Свято-Пантелеимонов монастырь на Афоне, 2012
Дополнительно см.:
Святогорский игумен - схиархимандрит Андрей (Веревкин) и явление Светописанного образа Пресвятой Богородицы
Чудо явления Светописанного образа Пресвятой Богородицы в Русском на Афоне Свято-Пантелеимоновом монастыре
Светописанный образ или Фотография Пресвятой Богородицы
Служба чудесному явлению Светописанного образа Пресвятой Богородицы в Русском на Святой Горе Афонской Свято-Пантелеимоновом монастыре
На Афоне торжественно почтили Светописанный образ Богородицы, явленный в русской святогорской обители
Смотри также
-150x101.jpg "Отдать жизнь за других: несколько фактов из жизни схимонаха Гликерия (Никитина). День памяти — 2 июня")
-150x101.jpg "Помощник неутомимого старца: Иеросхимонах Владимир (Колесников). День памяти — 23 декабря")
-150x101.jpg "Секретарь афонского старца Макария иеросхимонах Мина (Буданов)")
-150x101.jpg "Дело Божие надо делать, не откладывая: Иеросхимонах Арсений (Минин). День памяти — 30 ноября")
-150x101.jpg "Духовник и соборный старец: Иеросхимонах Феодорит (Константинов). День памяти — 19 ноября")
-150x101.jpg "Строгий подвижник и гостеприимный наместник: Иеросхимонах Герасим (Попов). День памяти — 26 октября")
-150x101.jpg "Священномученик Иларион (Громов). День памяти — 11 октября")
-150x101.jpg "Как научиться смирению: Схимонах Онисифор (Ищенко). День памяти — 11 октября")
